Приключения Алисы в стране чудес

   Общество, собравшееся на берегу, имело весьма неприглядный вид: перья у птиц взъерошены, шерстка у зверьков промокла насквозь. Вода текла с них ручьями, всем было холодно и неуютно.

   Ils formaient une assemblée bien grotesque ces êtres singuliers réunis sur le bord de la mare ; les uns avaient leurs plumes tout en désordre, les autres le poil plaqué contre le corps. Tous étaient trempés, de mauvaise humeur, et fort mal à l’aise.

   Прежде всего, конечно, нужно было решить, как поскорее высохнуть. Стали держать совет. Не прошло и нескольких минут, как Алиса уже чувствовала себя так, словно знала их всех целый век. Она даже поспорила с Попугайчиком Лори, который надулся и только твердил: -- Я старше, чем ты, и лучше знаю, что к чему! Алиса потребовала, чтобы он сказал, сколько ему лет, но Попугайчик решительно отказался. На том спор и кончился.

   « Comment faire pour nous sécher ? » ce fut la première question, cela va sans dire. Au bout de quelques instants, il sembla tout naturel à Alice de causer familièrement avec ces animaux, comme si elle les connaissait depuis son berceau. Elle eut même une longue discussion avec le Lory, qui, à la fin, lui fit la mine et lui dit d’un air boudeur : « Je suis plus âgé que vous, et je dois par conséquent en savoir plus long. » Alice ne voulut pas accepter cette conclusion avant de savoir l’âge du Lory, et comme celui-ci refusa tout net de le lui dire, cela mit un terme au débat.

   Наконец Мышь, к которой все относились с почтением, закричала: -- Садитесь, все садитесь и слушайте. Вы у меня вмиг высохнете! Все послушно уселись в круг, а Мышь стала посредине. Алиса не отрывала от нее глаз -- она знала, что если тут же не высохнет, ей грозит сильная простуда.

   Enfin la Souris, qui paraissait avoir un certain ascendant sur les autres, leur cria : « Asseyez-vous tous, et écoutez-moi ! Je vais bientôt vous faire sécher, je vous en réponds ! » Vite, tout le monde s’assit en rond autour de la Souris, sur qui Alice tenait les yeux fixés avec inquiétude, car elle se disait : « Je vais attraper un vilain rhume si je ne sèche pas bientôt. »

   -- Гхе-гхе! -- откашлялась с важным видом Мышь. -- Все готовы? Тогда начнем. Это вас мигом высушит! Тишина! ``Вильгельм Завоеватель с благословения папы римского быстро добился полного подчинения англосаксов, которые нуждались в твердой власти и видели на своем веку немало несправедливых захватов трона и земель. Эдвин, граф Мерсии, и Моркар, граф Нортумбрии...''

   « Hum ! » fit la Souris d’un air d’importance ; « êtes-vous prêts ? Je ne sais rien de plus sec que ceci. Silence dans le cercle, je vous prie. « Guillaume le Conquérant, dont le pape avait embrassé le parti, soumit bientôt les Anglais, qui manquaient de chefs, et commençaient à s’accoutumer aux usurpations et aux conquêtes des étrangers. Edwin et Morcar, comtes de Mercie et de Northumbrie — » »

   -- Д-да! -- сказал Попугайчик и содрогнулся.

   « Brrr, » fit le Lory, qui grelottait.

   -- Простите, -- спросила, нахмурясь, Мышь с чрезмерной учтивостью, -- вы, кажется, что-то сказали?

   « Pardon, » demanda la Souris en fronçant le sourcil, mais fort poliment, « qu’avez-vous dit ? »

   -- Нет-нет, -- поспешно ответил Попугайчик.

   « Moi ! rien, » répliqua vivement le Lory.

   -- Значит, мне показалось,--заметила Мышь.--Итак, я продолжаю. ``Эдвин, граф Мерсии, и Моркар, граф Нортумбрии, поддержали Вильгельма Завоевателя, и даже Стиганд, архиепископ Кентерберийский, нашел это благоразумным...''

   « Ah ! je croyais, » dit la Souris. « Je continue. « Edwin et Morcar, comtes de Mercie et de Northumbrie, se déclarèrent en sa faveur, et Stigand, l’archevêque patriote de Cantorbery, trouva cela — » »

   -- Что он нашел? -- спросил Робин Гусь.

   « Trouva quoi ? » dit le Canard.

   -- ``...нашел это'',--ответила Мышь.--Ты что, не знаешь, что такое ``это''?

   « Il trouva cela, » répondit la Souris avec impatience. « Assurément vous savez ce que « cela » veut dire. »

   -- Еще бы мне не знать, -- ответил Робин Гусь. -- Когда я что-нибудь нахожу, это обычно бывает лягушка или червяк. Вопрос в том, что же нашел архиепископ?

   « Je sais parfaitement ce que « cela » veut dire ; par exemple : quand moi j’ai trouvé cela bon ; « cela » veut dire un ver ou une grenouille, » ajouta le Canard. « Mais il s’agit de savoir ce que l’archevêque trouva. »

   Мышь не удостоила его ответом и торопливо продолжала: -- ``...нашел это благоразумным и решил вместе с Эдгаром Этелингом отправиться к Вильгельму и предложить ему корону. Поначалу Вильгельм вел себя очень сдержанно, но наглость его воинов нормандцев...'' Ну как, милочка, подсыхаешь? -- спросила она Алису.

   La Souris, sans prendre garde à cette question, se hâta de continuer. « « L’archevêque trouva cela de bonne politique d’aller avec Edgar Atheling à la rencontre de Guillaume, pour lui offrir la couronne. Guillaume, d’abord, fut bon prince ; mais l’insolence des vassaux normands — » Eh bien, comment cela va-t-il, mon enfant ? » ajouta-t-elle en se tournant vers Alice.

   -- С меня так и льет, -- ответила Алиса печально. --Я и не думаю сохнуть!

   « Toujours aussi mouillée, » dit Alice tristement. « Je ne sèche que d’ennui. »

   -- В таком случае, -- провозгласил Додо, -- я предлагаю принять резолюцию о немедленном роспуске собрания с целью принятия самых экстренных мер для скорейшего...

   « Dans ce cas, » dit le Dodo avec emphase, se dressant sur ses pattes, « je propose l’ajournement, et l’adoption immédiate de mesures énergiques. »

   -- Говорите по-человечески, -- сказал Орленок Эд. -- Я и половины этих слов не знаю! Да и сами вы, по-моему, их не понимаете. И Орленок отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Птицы тихо захихикали.

   « Parlez français, » dit l’Aiglon ; « je ne comprends pas la moitié de ces grands mots, et, qui plus est, je ne crois pas que vous les compreniez vous-même. » L’Aiglon baissa la tête pour cacher un sourire, et quelques-uns des autres oiseaux ricanèrent tout haut.

   -- Я хотел сказать, -- обиженно проговорил Додо, -- что нужно устроить Бег по кругу. Тогда мы вмиг высохнем!

   « J’allais proposer, » dit le Dodo d’un ton vexé, « une course cocasse ; c’est ce que nous pouvons faire de mieux pour nous sécher. »

   -- А что это такое? -- спросила Алиса. Сказать по правде, ее это не очень интересовало, но Додо многозначительно молчал -- видно, ждал вопроса. И, так как все тоже молчали, пришлось спрашивать Алисе.

   « Qu’est-ce qu’une course cocasse ? » demanda Alice ; non qu’elle tînt beaucoup à le savoir, mais le Dodo avait fait une pause comme s’il s’attendait à être questionné par quelqu’un, et personne ne semblait disposé à prendre la parole.

   -- Чем объяснять, -- сказал Додо, -- лучше показать! (Может, и ты захочешь как-нибудь зимой сыграть в эту игру? В таком случае я расскажу тебе, что делал Додо).

   « La meilleure manière de l’expliquer, » dit le Dodo, « c’est de le faire. » (Et comme vous pourriez bien, un de ces jours d’hiver, avoir envie de l’essayer, je vais vous dire comment le Dodo s’y prit.)

   Сначала он нарисовал на земле круг. Правда, круг вышел не очень-то ровный, но Додо сказал: -- Правильность формы несущественна! А потом расставил всех без всякого порядка по кругу. Никто не подавал команды -- все побежали, когда захотели. Трудно было понять, как и когда должно кончиться это состязание. Через полчаса, когда все набегались и просохли, Додо вдруг закричал: -- Бег закончен! Все столпились вокруг него и, тяжело дыша, стали спрашивать: -- Кто же победил?

   D’abord il traça un terrain de course, une espèce de cercle ( « Du reste, » disait-il, « la forme n’y fait rien » ), et les coureurs furent placés indifféremment çà et là sur le terrain. Personne ne cria, « Un, deux, trois, en avant ! » mais chacun partit et s’arrêta quand il voulut, de sorte qu’il n’était pas aisé de savoir quand la course finirait. Cependant, au bout d’une demi-heure, tout le monde étant sec, le Dodo cria tout à coup : « La course est finie ! » et les voilà tous haletants qui entourent le Dodo et lui demandent : « Qui a gagné ? »

   На этот вопрос Додо не мог ответить, не подумав как следует. Он застыл на месте, приложив ко лбу палец (в такой позе обычно изображают Шекспира, помнишь?), и погрузился в размышления. А все стояли вокруг и молча ждали. Наконец, Додо произнес: -- Победители все! И каждый получит награду!

   Cette question donna bien à réfléchir au Dodo ; il resta longtemps assis, un doigt appuyé sur le front (pose ordinaire de Shakespeare dans ses portraits) ; tandis que les autres attendaient en silence. Enfin le Dodo dit : « Tout le monde a gagné, et tout le monde aura un prix. »

   -- А кто же их будет раздавать?--спросили все хором.

   « Mais qui donnera les prix ? » demandèrent-ils tous à la fois.

   -- Она, конечно, -- ответил Додо, ткнув пальцем в Алису. Все окружили Алису и наперебой закричали: -- Награды! Награды! Раздавай награды!

   « Elle, cela va sans dire, » répondit le Dodo, en montrant Alice du doigt, et toute la troupe l’entoura aussitôt en criant confusément : « Les prix ! Les prix ! »

   Алиса растерялась. В замешательстве она сунула руку в карман--и вытащила оттуда пакетик цукатов. (К счастью, слезы их не размочили). Она раздала их собравшимся -- каждому по цукату, только-только хватило.

   Alice ne savait que faire ; pour sortir d’embarras elle mit la main dans sa poche et en tira une boîte de dragées (heureusement l’eau salée n’y avait pas pénétré) ; puis en donna une en prix à chacun ; il y en eut juste assez pour faire le tour.

   -- Но она ведь тоже заслужила награду, -- сказала Мышь.

   « Mais il faut aussi qu’elle ait un prix, elle, » dit la Souris.

   -- Конечно, -- подхватил важно Додо. И, повернувшись к Алисе, спросил: -- У тебя осталось что-нибудь в кармане?

   « Comme de raison, » reprit le Dodo gravement. « Avez-vous encore quelque chose dans votre poche ? » continua-t-il en se tournant vers Alice.

   -- Нет, -- отвечала Алиса грустно. -- Только наперсток.

   « Un dé ; pas autre chose, » dit Alice d’un ton chagrin.

   -- Давай его сюда! -- приказал Додо.

   « Faites passer, » dit le Dodo.

   Тут все снова столпились вокруг Алисы, а Додо торжественно подал ей наперсток и сказал: -- Мы просим тебя принять в награду этот изящный наперсток! Эта краткая речь была встречена общими рукоплесканиями.

   Tous se groupèrent de nouveau autour d’Alice, tandis que le Dodo lui présentait solennellement le dé en disant : « Nous vous prions d’accepter ce superbe dé. » Lorsqu’il eut fini ce petit discours, tout le monde cria « Hourra ! »

   Алисе вся эта церемония показалась очень смешной, но вид у всех был такой серьезный, что она не посмела засмеяться. Она хотела ответить на речь Додо, но не могла ничего придумать и только чинно поклонилась и взяла наперсток.

   Alice trouvait tout cela bien ridicule, mais les autres avaient l’air si grave, qu’elle n’osait pas rire ; aucune réponse ne lui venant à l’esprit, elle se contenta de faire la révérence, et prit le dé de son air le plus sérieux.

   Все принялись за угощение. Поднялся страшный шум и переполох. Большие птицы мигом проглотили свои цукаты и начали жаловаться, что и распробовать их не успели. А у птичек поменьше цукаты застряли в горле -- пришлось хлопать их по спине. Наконец, все поели, уселись опять в круг и попросили Мышь рассказать им еще что-нибудь.

   Il n’y avait plus maintenant qu’à manger les dragées ; ce qui ne se fit pas sans un peu de bruit et de désordre, car les gros oiseaux se plaignirent de n’y trouver aucun goût, et il fallut taper dans le dos des petits qui étranglaient. Enfin tout rentra dans le calme. On s’assit en rond autour de la Souris, et on la pria de raconter encore quelque chose.

   -- Вы обещали рассказать нам свою историю, -- сказала Алиса. -- И почему вы ненавидите... К и С. Последнюю фразу она произнесла шепотом, боясь, как бы не обидеть Мышь снова.

   « Vous m’avez promis de me raconter votre histoire, » dit Alice, « et de m’expliquer pourquoi vous détestez — les chats et les chiens, » ajouta-t-elle tout bas, craignant encore de déplaire.

   -- Это очень длинная и грустная история, -- начала Мышь со вздохом. Помолчав, она вдруг взвизгнула: -- Прохвост!

   La Souris, se tournant vers Alice, soupira et lui dit : « Mon histoire sera longue et traînante. »

   -- Про хвост? -- повторила Алиса с недоумением и взглянула на ее хвост. -- Грустная история про хвост? И, пока Мышь говорила, Алиса все никак не могла понять, какое это имеет отношение к мышиному хвосту. Поэтому история, которую рассказала Мышь, выглядела в ее воображении вот так:

   « Tiens ! tout comme votre queue, » dit Alice, frappée de la ressemblance, et regardant avec étonnement la queue de la Souris tandis que celle-ci parlait. Les idées d’histoire et de queue longue et traînante se brouillaient dans l’esprit d’Alice à peu près de cette façon : — « Canichon dit à

    Цап-царап
     сказал мыш-
     ке: Вот ка-
     кие делиш-
     ки, мы пой-
     дем с то-
     бой в суд,
     я тебя
     засужу.
     И не смей
     отпираться,
     мы должны
     расквитаться,
     потому что
     все утро
     я без дела
     сижу.
     И на это
     нахалу
     мышка так
     отвечала:
     Без суда
     и без след-
     ствия,
     сударь, дел
     не ведут. --
     Я и суд,
     я и след-
     ствие, --
     Цап-царап
     ей ответ-
     ствует. --
     Присужу
     тебя к
     смер-
     ти я.
     Тут
     тебе
     и ка-
     пу-
     т.

        la Souris, Qu’il
          rencontra
         dans le
        logis :
       « Je crois
        le moment
         fort propice
          De te faire
           aller en justice.
            Je ne
            doute pas
           du succès
          Que doit
         avoir
        notre procès.
       Vite, allons,
      commençons
      l’affaire.
       Ce matin
        je n’ai rien
         à faire. »
          La Souris
            dit à
           Canichon :
          « Sans juge
         et sans
        jurés,
        mon bon ! »
        Mais
         Canichon
          plein de
            malice
              Dit :
            « C’est moi
          qui suis
          la justice,
           Et, que
           tu aies
             raison
           ou tort,
           Je vais te
         condamner
           à mort. »

   -- Ты не слушаешь! --строго сказала Алисе Мышь.

   « Vous ne m’écoutez pas, » dit la Souris à Alice d’un air sévère. « À quoi pensez-vous donc ? »

   -- Нет, почему же, -- ответила скромно Алиса. -- Вы дошли уже до пятого завитка, не так ли?

   « Pardon, » dit Alice humblement. « Vous en étiez au cinquième détour. »

   -- Глупости! -- рассердилась Мышь. -- Вечно всякие глупости! Как я от них устала! Этого просто не вынести!

   « Détour ! » dit la Souris d’un ton sec. « Croyez-vous donc que je manque de véracité ? »

   -- А что нужно вынести? -- спросила Алиса. (Она всегда готова была услужить). -- Разрешите, я помогу!

   « Des vers à citer ? oh ! je puis vous en fournir quelques-uns ! » dit Alice, toujours prête à rendre service.

   -- И не подумаю! --сказала обиженно Мышь, встала и пошла прочь. -- Болтаешь какой-то вздор! Ты, верно, хочешь меня оскорбить!

   « On n’a pas besoin de vous, » dit la Souris. « C’est m’insulter que de dire de pareilles sottises. » Puis elle se leva pour s’en aller.

   -- Что вы! -- возразила Алиса. -- У меня этого и в мыслях не было! Просто вы все время обижаетесь.

   « Je n’avais pas l’intention de vous offenser, » dit Alice d’une voix conciliante. « Mais franchement vous êtes bien susceptible. »

   Мышь в ответ только заворчала.

   La Souris grommela quelque chose entre ses dents et s’éloigna.

   -- Прошу вас, не уходите!--крикнула ей вслед Алиса.--Доскажите нам вашу историю! И все хором поддержали ее: -- Да-да, не уходите! Но Мышь только мотнула нетерпеливо головой и побежала быстрее.

   « Revenez, je vous en prie, finissez votre histoire, » lui cria Alice ; et tous les autres dirent en chœur : « Oui, nous vous en supplions. » Mais la Souris secouant la tête ne s’en alla que plus vite.

   -- Как жаль, что она не пожелала остаться! -- вздохнул Попугайчик Лори, как только она скрылась из виду. А старая Медуза сказала своей дочери: -- Ах, дорогая, пусть это послужит тебе уроком! Нужно всегда держать себя в руках! -- Попридержите-ка лучше язык, маменька, -- отвечала юная Медуза с легким раздражением. -- Не вам об этом говорить. Вы даже устрицу выведете из терпения!

   « Quel dommage qu’elle ne soit pas restée ! » dit en soupirant le Lory, sitôt que la Souris eut disparu.

Un vieux crabe, profitant de l’occasion, dit à son fils : « Mon enfant, que cela vous serve de leçon, et vous apprenne à ne vous emporter jamais ! »

« Taisez-vous donc, papa, » dit le jeune crabe d’un ton aigre. « Vous feriez perdre patience à une huître. »

   -- Вот бы сюда нашу Дину! -- сказала громко Алиса, не обращаясь ни к кому в отдельности. -- Она бы вмиг притащила ее обратно!

   « Ah ! si Dinah était ici, » dit Alice tout haut sans s’adresser à personne. « C’est elle qui l’aurait bientôt ramenée. »

   -- Позвольте вас спросить: кто эта Дина? -- поинтересовался Лори.

   « Et qui est Dinah, s’il n’y a pas d’indiscrétion à le demander ? » dit le Lory.

   Алиса всегда была рада поговорить о своей любимице. -- Эта наша кошка, -- отвечала она с готовностью. -- Вы даже представить себе не можете, как она ловит мышей! А птиц как хватает! Раз -- и проглотила, даже косточек не оставила!

   Alice répondit avec empressement, car elle était toujours prête à parler de sa favorite : « Dinah, c’est notre chatte. Si vous saviez comme elle attrape bien les souris ! Et si vous la voyiez courir après les oiseaux ; aussitôt vus, aussitôt croqués. »

   Речь эта произвела на собравшихся глубокое впечатление. Птицы заторопились по домам. Старая Сорока начала кутаться в шаль. -- Пойду-ка я домой! -- сказала она. -- Ночной воздух вреден моему горлу. А Канарейка стала кликать дрожащим голоском своих детишек: -- Идемте-ка домой, мои дорогие! Вам давно пора в постель! Вскоре под разными предлогами все разошлись по домам, и Алиса осталась одна.

   Ces paroles produisirent un effet singulier sur l’assemblée. Quelques oiseaux s’enfuirent aussitôt ; une vieille pie s’enveloppant avec soin murmura : « Il faut vraiment que je rentre chez moi, l’air du soir ne vaut rien pour ma gorge ! » Et un canari cria à ses petits d’une voix tremblante : « Venez, mes enfants ; il est grand temps que vous vous mettiez au lit ! »

Enfin, sous un prétexte ou sous un autre, chacun s’esquiva, et Alice se trouva bientôt seule.

   -- И зачем это я заговорила о Дине! --грустно подумала Алиса. -- Никому она здесь не нравится! А ведь лучше кошки не сыщешь! Ах, Дина, милочка! Увижу я тебя когда-нибудь или нет? Тут бедная Алиса снова заплакала -- ей было так грустно и одиноко. Немного спустя снова послышался легкий звук шагов. Она оглянулась. Может, это Мышь перестала сердиться и пришла, чтобы закончить свой рассказ?

   « Je voudrais bien n’avoir pas parlé de Dinah, » se dit-elle tristement. « Personne ne l’aime ici, et pourtant c’est la meilleure chatte du monde ! Oh ! chère Dinah, te reverrai-je jamais ? » Ici la pauvre Alice se reprit à pleurer ; elle se sentait seule, triste, et abattue.

Au bout de quelque temps elle entendit au loin un petit bruit de pas ; elle s’empressa de regarder, espérant que la Souris avait changé d’idée et revenait finir son histoire.