В тот же вечер Том и Гек вышли на опасную работу. До девяти часов они слонялись у таверны. Один наблюдал издали за входной дверью, другой — за дверью, выходившей в переулок. В переулке никто не показывался; никто, похожий на “испанца”, не входил в таверну и не выходил из нее. Ночь обещала быть ясной, и Том отправился домой, условившись с приятелем, что, если потемнеет, тот придет под окно и мяукнет; тогда Том вылезет к нему из окна, и они пойдут пробовать ключи. Но по-прежнему было светло, и около двенадцати Гек покинул свой наблюдательный пост и отправился спать в пустую бочку из-под сахара.
Cette nuit-là, Tom et Huck s’apprêtèrent à tenter l’aventure. Jusqu’à neuf heures passées, ils rôdèrent aux abords de la taverne, l’un surveillant l’impasse, l’autre l’entrée de l’auberge. Personne n’emprunta l’allée. Personne qui ressemblât à l’Espagnol ne franchit le seuil de la taverne. La nuit s’annonçait belle. Néanmoins, Tom rentra chez lui assuré que s’il faisait suffisamment noir, Huck viendrait miauler sous sa fenêtre. Mais la nuit resta claire et vers minuit, Huck se retira dans l’étable qui lui servait d’abri.
Во вторник мальчикам опять не повезло. В среду тоже. Но в четверг ночь обещала быть темной. Том вовремя сбежал из дому, запасшись старым теткиным жестяным фонарем и большим полотенцем, — чтобы прикрыть фонарь, если понадобится. Фонарь он спрятал в бочке, где ночевал Гек, и оба стали на стражу. За час до полуночи таверну закрыли и потушили огни (единственные в окрестности). “Испанец” так и не появился. Никто не входил в переулок и не выходил из него. Обстоятельства складывались благоприятно. Ночь была черная, и тишина нарушалась только отдаленными я редкими раскатами грома.
Il en alla de même le mardi, puis le mercredi. Le jeudi, la nuit s’annonça plus propice. Tom sortit de sa chambre muni de la lanterne de sa tante et d’une large serviette pour en dissimuler la lueur. Il cacha la lanterne dans l’étable de Huck et les deux amis commencèrent à monter la garde. À onze heures, la taverne ferma et ses lumières s’éteignirent. Personne ne s’était engagé dans l’impasse. Aucune trace de l’Espagnol. Une obscurité complète régnait sur le village. En dehors de quelques roulements de tonnerre dans le lointain, tout était parfaitement silencieux. Les auspices étaient en somme des plus favorables.
Том достал фонарь, засветил его в бочке, тщательно обернул полотенцем, и оба смельчака во мраке подкрались к таверне. Гек остался на часах, а Том ощупью пробрался в переулок. Потом наступила пора тревожного ожидания, и Геку сделалось так тяжело, словно его — придавила гора. Он уже начал желать, чтобы перед ним во тьме блеснул свет; правда, это испугало бы его, но, по крайней мере, служило бы доказательством, что Том еще жив. Прошло, казалось, несколько часов с тех пор, как Том исчез. “Конечно, ему сделалось дурно. А может быть, он умер. Может быть, сердце у него разорвалось от волнения и ужаса”. Встревоженный Гек подходил все ближе и ближе к переулку, пугая себя разными страхами и ежеминутно ожидая, что вот-вот разразится катастрофа, которая отнимет у него последнее дыхание. Отнимать, впрочем, оставалось немного: он еле дышал, а сердце у него колотилось так сильно, что могло разорваться на части. Вдруг блеснул фонарь, и мимо промчался Том.
— Беги! — шепнул он. — Беги что есть силы!
Tom alluma sa lanterne dans l’étable, l’entoura soigneusement de la serviette, et les deux coureurs d’aventures se glissèrent dans l’ombre vers la taverne. Huck resta à faire le guet à l’entrée de l’impasse et Tom disparut. L’angoisse s’empara de Huck. Le malheureux perdit toute notion du temps. Il lui sembla qu’il attendait là depuis des siècles. Pourquoi Tom ne revenait-il pas ? Ce n’était pas possible, il s’était évanoui, ou bien il était mort. Petit à petit, Huck s’avança dans l’impasse. Il s’attendait d’un moment à l’autre à une catastrophe épouvantable qui le priverait de ses derniers moyens. Déjà, le souffle lui manquait et son cœur battait à se rompre. Soudain, il aperçut une lueur et Tom passa en trombe à côté de lui. « Sauve-toi, au nom du Ciel, sauve-toi ! » cria-t-il à Huck.
Повторять было незачем: первого слова оказалось вполне достаточно. Прежде чем Том повторил это слово, Гек уже мчался со скоростью тридцати или сорока миль в час. Мальчики ни разу не остановились, пока не достигли сарая заброшенной бойни в нижней части города. Не успели они укрыться в нем, как разразилась гроза, хлынул дождь. Отдышавшись немного, Том начал рассказывать:
Un seul avertissement aurait suffi car au second « sauve-toi ! » Huck faisait déjà du quarante ou du cinquante à l’heure. Les deux amis ne s’arrêtèrent que lorsqu’ils eurent atteint un abattoir désaffecté, à l’extrémité du village. À peine y eurent-ils pénétré que l’orage éclata. La pluie se mit à tomber à torrents. Dès qu’il eut repris son haleine, Tom murmura :
— Ох, и страшно же было, Гек! Я попробовал два ключа, старался действовать как можно тише, но поднялся такой скрежет, что я еле дышал от страха. Ключ ни за что не хотел поворачиваться. Вдруг я, сам не замечая, что делаю, схватился за ручку и дверь распахнулась! Она не была заперта! Я вбегаю туда, сбрасываю полотенце и…
« Oh ! Huck, c’est effroyable ! J’ai essayé deux des clefs que j’avais prises, mais elles faisaient un tel bruit dans la serrure que je ne pouvais plus bouger. Et puis, elles ne voulaient pas tourner. Alors, sans savoir ce que je faisais, j’ai pris le bouton de la porte à pleines mains et la porte s’est ouverte. Elle n’était pas fermée à clef ! Je suis entré, j’ai découvert ma lanterne, et qu’est-ce que j’ai vu ?
— Что?.. Что же ты увидел, Том?
– Allons, parle.
— Гек, я чуть было не наступил на руку Индейца Джо!
– Huck, j’ai failli écraser la main de Joe l’Indien.
— Не может быть!
– Non !
— Да! Лежит на полу и спит как убитый, раскинув руки, все с тем же пластырем на глазу.
– Si. Il était étendu de tout son long sur le plancher.
— Господи, что же ты сделал? Он проснулся?
– Sapristi ! Alors, qu’est-ce que tu as fait ? Il s’est réveillé ?
— Нет, не шелохнулся. Пьян, должно быть. Я схватил полотенце — и бежать!
– Non, il n’a pas bronché. Je crois qu’il était ivre. J’ai juste ramassé ma serviette et j’ai décampé.
— Вот уж я бы не подумал о полотенце, ей-богу!
– Moi, je suis sûr que je n’aurais jamais pensé à ma serviette dans un moment pareil.
— А я поневоле подумал: мне бы; влетело от тетки, если бы я потерял полотенце.
– J’étais bien forcé. Ma tante aurait fait une histoire de tous les diables si je l’avais perdue.
— Слушай, Том, а сундучок ты видел?
– Dis donc, Tom, tu as vu le coffre ?
— Гек, у меня не было времени глядеть по сторонам. Ничего я не видел — ни сундучка, ни креста. Ничего, только бутылку и жестяную кружку на полу возле Индейца Джо. И еще я видел в комнате два бочонка и множество бутылок. Теперь ты понимаешь, какой там водится дух.
– Je ne suis pas resté à inspecter les lieux. Je n’ai vu ni le coffre ni la croix. Je n’ai vu, en fait, qu’une bouteille vide et un gobelet posés auprès de Joe. Oui, et j’ai vu aussi deux barriques et un tas d’autres bouteilles dans la pièce. Comprends-tu maintenant pourquoi on peut dire que cette chambre est hantée ?
— Какой же?
– Non, je ne saisis pas.
— Спиртной! Может быть, во всех тавернах общества трезвости имеется такая комната с “духом”? Как ты думаешь, Гек?
– Mais voyons, elle est hantée par le whisky ! Il y a bien des chances pour que toutes les tavernes qui ne paient pas patente pour vendre de l’alcool aient une chambre hantée, mon vieux.
— Пожалуй, что и так. Подумать только!.. Слушай-ка, Том, а ведь теперь самое время взять сундучок, если Индеец Джо лежит пьяный.
– Comme tu dis ! Qui aurait cru une chose pareille, hein ? Seulement, Tom, voilà le moment ou jamais de rafler le coffre si Joe est ivre.
— Что ж! Поди попробуй!..
– Tu crois ? Eh bien, essaie un peu ! »
Гек вздрогнул:
Huck frissonna.
— Нет… неохота…
« Je pense que… Après tout, j’aime mieux pas.
— И мне неохота, Гек. Рядом с ним всего одна бутылка. Этого мало. Будь три — другое дело. Тогда он был бы достаточно пьян, и я, пожалуй, пошел бы…
– Moi non plus, Huck. Une seule bouteille auprès de Joe, ce n’est pas assez. S’il y en avait eu trois, je ne dis pas. J’aurais tenté le coup.
Наступило долгое молчание. Оба мальчика глубоко задумались. Затем Том сказал:
— Знаешь что, Гек, не будем и пробовать, пока не узнаем наверное, что Индейца Джо в этой комнате нет. А то очень уж страшно. Если мы будем следить за ним каждую ночь, когда-нибудь мы наверняка увидим, как он выходит на улицу, и тогда быстрее молнии подцепим его сундучок.
– Écoute-moi, Huck, reprit Tom après un instant de réflexion. Attendons d’être certains que Joe n’est pas au numéro 2 pour fouiller la chambre. En montant la garde toutes les nuits, nous finirons bien par le voir sortir. Alors, nous nous précipiterons et nous lui chiperons son coffre en cinq sec. Autrement, c’est trop dangereux.
— Ладно, согласен. Я готов сторожить нынче ночью и каждую ночь до самого утра, только остальную работу ты уж возьми на себя.
– Bon, j’accepte. Je veux bien monter la garde toute la nuit et tu te charges de la monter dans la journée.
— Ладно, возьму. От тебя же требуется только одно: в случае чего, ты рысью пробежишь по Гупер-стрит и мяукнешь у меня под окном. А если я буду крепко спать, бросишь горсть песку мне в окно, и я тотчас же выбегу.
– Ça va. Si tu vois quelque chose, tu viendras faire miaou sous ma fenêtre. Si je dors trop dur, tu lanceras du sable. Ça me réveillera.
— Ладно! Договорились.
– Tope là, mon vieux.
— Ну, Гек, гроза прошла, я побегу домой. Скоро начнет светать — часа через два взойдет солнце. Ты там пока посторожи — ладно?
– Maintenant, Huck, l’orage est fini. Je vais rentrer chez moi. Il va faire jour dans deux heures. Tu monteras la garde jusque-là ?
— Хорошо! Уж если я обещал, будь покоен. Целый год буду бродить по ночам около этой таверны. Весь день буду спать, а всю ночь сторожить.
– Puisque je te le dis. Je surveillerai cette taverne pendant un an s’il le faut. Je veillerai la nuit et dormirai le jour.
— Это правильно. А где ты будешь спать?
– Entendu, mais où dormiras-tu ?
— На сеновале у Бена Роджерса. Он ничего, позволяет. Их негр, дядя Джек, тоже не гонит меня. Я таскаю воду для Джека, когда ему требуется. Иной раз попросишь у него есть — он дает, когда сам не сидит без хлеба. Замечательно добрый негр! Любит меня за то, что я никогда не задираю нос перед ним, перед негром. Случается, я даже ем вместе с ним. Только ты, пожалуйста, никому не рассказывай. Мало ли чего не сделаешь с голоду! Натворишь такого, что и не снится тебе, когда у тебя сытый желудок.
– Dans la grange de Ben Rogers. Il m’en a donné la permission et son vieux nègre aussi. Tu sais, l’oncle Jake. Je tire souvent de l’eau pour l’oncle Jake et il me donne quelquefois un morceau à manger. C’est un brave nègre, Tom. Il m’aime bien parce que je ne le traite pas de haut. Seulement, il ne faudra pas le répéter. Quand on a le ventre creux, on fait quelquefois ce qu’on ne ferait pas si l’on avait mangé à sa faim.
— Ну, если днем я обойдусь без тебя, Гек, я не стану тебя будить… Незачем тормошить тебя зря. А ночью в любое время, чуть что заметишь, сейчас же ко мне — и мяукни.
– Allons, si je n’ai pas besoin de toi dans la journée, je te laisserai dormir. En tout cas, c’est promis, hein ? Si tu vois quelque chose d’anormal pendant la nuit, tu viens miauler sous ma fenêtre. »